Взяв два куска медного двухжильного провода, он присоединил их к шурупам между шайбами, к каждому шурупу одну из двух жил. Зажав их, плотно вкрутив шурупы в дерево, обмотал каждую деревяшку изолентой, скрыв головки шурупов и шайбы. Ко второму концу каждого из электрических проводов Саша подсоединил разборную вилку. В результате у него в руках оказались две обычные вилки, которые вставляются в розетку, а на другом конце провода болтались две деревяшки, обмотанные изолентой.
«Вид, конечно, непрезентабельный, но должно работать. Если я первую вилку вставлю в работающую розетку, то на первую пару шурупов подастся двести двадцать вольт. Соответственно на близнецах должно появиться то же напряжение. Сейчас мы это проверим, заодно и свет в нашем новом доме организуем. Конечно, глупо такую уникальную вещь использовать лишь для передачи энергии, в то время когда с ее помощью можно передавать и энергию и импульс, но, с другой стороны, для передачи энергии потребуются сопряженные тела значительно меньшей массы. Я так думаю, их создавать проще, чем массивные…
Если я правильно понял, работа искусника очень близка по своей сути к работе управленца. Единственная разница: управленец руководит коллективом разумных, пытаясь выполнить поставленную задачу, а искусник организовывает разнообразные частицы вещества, пытаясь достучаться до их сознания».
Учитель исчез из сознания, как он это делал не раз, никак не комментируя сентенции ученика. Саша вздохнул, он уже замечал нежелание инопланетянина вступать в теоретические дискуссии: видно, считал нелепым такое общение с ребенком, не умеющим толком разговаривать на истинном языке…
За рукоделием и познавательным общением с учителем время пролетело незаметно. Выгрузив свои неподъемные сумки на перрон, Александр начал короткими перебежками перемещать имущество поближе к частным извозчикам, которые, лузгая семечки, с интересом наблюдали за ним.
— Мужики, кто поможет, с тем и поеду.
— Не, у нас тут порядок. С Петром поедешь.
— Петро, помоги, мля, вещи дотащить. Я ж твой клиент.
— Братан, сам посуди, на фига мне корячиться, если ты все одно со мной поедешь? Никакого смысла.
— А просто так помочь тебе в падлу?
— Обижаешь, братан. Но сам посуди, ты ж волшебного слова не сказал, а без него получается, что ты не попросил, а потребовал.
— Петро, помоги, мля, вещи дотащить. Пожалуйста.
«Еще один искусник, мля, на мою голову, и тоже просить учит. Что за жизнь пошла… некому в морду дать, впрочем, это я рано зарекаюсь».
— Совсем другое дело, братан. — Петро, радостно лыбясь, как он грамотно умыл приезжего, ухватился за рюкзак. — Ни хрена себе, чего ты туда напихал?
— Золото в самородках. Буду в деревне бабкам зубы вставлять. Там одни старухи беззубые остались. Свободная ниша для нового бизнеса. Ты сумки бери, золото я сам донесу.
— О как…
Взяв ключи у Ольги Пантелеевны, Саша узнал последние местные новости. Курды к врачу не обращались, в инфекционное отделение их не закрыли, как втайне надеялся новый собственник проблемной недвижимости. Расспросив о конкурентах, он узнал, обыкновенные крестьяне, ни в каких криминальных деяниях пока не замечены. Первое время вели себя очень пристойно, но, не получая отпора, начали потихоньку наглеть.
— Как умер Николай, свояк мой, земля ему пухом, привезли они какого-то земляка своего важного дом показывать, хоть сестра тогда и не думала его продавать, месяц не прошел, как мужа похоронила. — На глазах у нее выступили слезы. — Я тогда как раз у нее была, помогала. Приехали на двух машинах. Главный даже в дом не заходил, с улицы посмотрел, что-то Аслану нашему сказал и уехал. После этого прилип Делан как банный лист к сестре, продай, мол, дом, брат мой тебе за него миллион рублей заплатит. — Ольга Пантелеевна презрительно скривилась. — Николай с сестрой, когда ремонт делали, больше миллиона потратили, а он ей одолжение делает, урод нерусский, миллион предлагает. Ты сколько заплатил?
— Три.
— Другое дело. Я так сестре и говорила. Никто больше трех тебе не даст, дай бог, чтоб на три дурак нашелся. Вот ты и нашелся. А со светом что надумал? Тоже чурки наши постарались, когда к сестре пристали.
— Хорошо, что напомнила. Просьба большая к тебе, соседка. Вот у меня прибор секретный. Брат мой, полковник, мне по блату достал. Надо бы воткнуть в розетку, которой вы не пользуетесь. В доме всегда такая есть. А я второй у себя включу. Вот так мы вопрос со светом закроем. А по счетчику я за себя и за вас платить буду.
— Что ж это за прибор такой, изолентой замотанный?
— Так крышку братан первым делом выбросил. Его же по номеру изделия найти могут. А так никто и не догадается. Ты только не показывай его никому.
— Ладно, давай сюда, включим. Только тебе, сосед, отработать придется…
— Родина говорит — надо, мы отвечаем — есть. Идем в хату, я сам включу. Прибор хитрый больно, так просто и не объяснишь.
— Пошли.
Показав Саше розетку за шкафом и проследив, как он, отодвинув гардероб, воткнул вилку, она недоуменно посмотрела на него.
— Чего ж здесь хитрого-то было?
— Там на боку кнопочки под изолентой. Не в том порядке нажмешь, уже не включишь. Военная разработка. Поеду я, шофер ждет, да и работы в доме полно. Пока со всем разберусь. А как завтра к девяти на станцию попасть?
— Приходи к восьми. Я тебя на мопеде довезу. В восемь сорок поезд на Москву идет. Как раз успеем. Только не опаздывай. Или к полседьмого приходи, тогда с мужем моим на мотоцикле поедешь.